Если вы считаете сайт интересным, можете отблагодарить автора за его создание и поддержку на протяжении 13 лет.

Четыре страницы одной молодой жизни

Попрощавшись с матерью, молодой шофер Саша Агафонов уезжает из деревни в город, на стройку. Получив там комнату, он опрометчиво вступает в фиктивный брак, чтобы помочь девушке получить городскую прописку. Но та вскоре решает выйти замуж за другого мужчину. Добрый Саша без сожаления оставляет комнату и уезжает в Узбекистан. Однажды в поезде он знакомится с красивой, но избалованной Полиной. Ее привлекает романтика неустроенного Сашиного быта, его бродячая жизнь. Она уходит от мужа, но привычка к комфорту оказывается сильнее, и Полина возвращается к прежней жизни…
Из журнала «Искусство кино». Известно, о чем этот фильм. О том, что Земля широка, просторна и кругла. Что ее огибают дороги, связывающие села и города, среднеазиатские степи с северным приморьем. Что на этих дорогах случаются неожиданные встречи с людьми симпатичными и недобрыми, с людьми, которые помогают и обращаются за помощью, которым доверяют и в которых обманываются. Известно, о ком этот фильм. О человеке с цельным и непосредственным характером, который в житейских обстоятельствах кажется странным и забавным. Помог едва знакомой девушке с пропиской и жилплощадью. Горячо поведал своему новому приятелю о дружеских чувствах. Признался откровенно и прямо новому знакомому, что влюблен в его жену. Исправил трактор за спасибо. Подбросил парня из деревни до города, а денег не взял. Фильм этот о хорошем человеке, открытом и душевном, о его поступках, делах, о его мечтаниях. Историей, столь очевидной, ясной и обозримой, можно заинтересовать зрителя в том случае, когда речь зайдет о хорошем человеке не вообще, а в частности. Подробности останавливают внимание. Саша Агафонов прощается с матерью и уходит вперед, по дороге, за округляющийся холм. Шумная и суетливая стройка, для которой Саша подвозит на грузовике необходимые материалы. Молодой мужчина с иголочки одетый, очевидно, из управления, кричит вдогонку проезжающему Агафонову, чтоб тот приходил за ордером после работы. Саша входит в комнату, оглядывает ее. Дверь за его спиной произвольно открывается, движением ноги он ее аккуратно прижимает к косяку, она снова отходит, он терпеливо и сосредоточенно притворяет небрежно подогнанную строителями дверь. Это движение-та подробность, которая знакомит с человеком, приближает к нему, немного объясняет его. Любопытная подробность-те две девушки, с которыми Саша встречается в очереди на прописку, особенно та, что повыше. Она как-то странно разговаривает с подругой и Сашей-слова роняет безразлично и глядя в сторону. Неожиданная подробность-реплика Саши. «Да, я хороший. И это, в конечном счете, гораздо приятней, чем быть плохим. И даже легче». Еще важная деталь-интонация слов Лизы: «Это же такое оказалось хамло, такой хапуга!». Точная ремарка в сценарии В. Пановой: «Тоненькой светящейся змейкой бежал поезд среди северных лесов». Конкретное наблюдение: если посмотреть на город с реки, то можно увидеть, как с одной стороны поднимаются в небо трубы заводов, а с другой-тянутся, но не так высоко, купола старинных церквей. Верный психологический нюанс в словах Полины: «Если б я вот сейчас вас поцеловала, все равно ничего не получится, слышите?». Из деталей и подробностей составляется целое. Иногда полезно разобрать целое на детали и подробности. Иные из художников боятся утонуть в мелочах и потому совсем не плавают, в то время как важно научиться хорошо плавать. И конечно, важны прежде всего частности, конкретные и точные, незаменимые и невосполнимые. Как те, о которых шла речь выше. Не как другие, о которых стоит сказать ниже. Автор сценария записывает: «Виктор осмыслил положение. Мотор не работал, машина ползла, потому что местность была покатая». Очевидно, тормоза отказали. Или мотор вышел из строя? Тогда водитель непрофессионально поступает: не нажав на тормоза, останавливает машину при помощи камней. Или отказали сразу и тормоза и мотор? Сколько предположений и возможностей допускает эта фраза. Л. Платонов в одной из своих повестей пишет: «Снегоочиститель, имея жесткие рессоры, гремел как телега по корчагам». Автор слышит, как гремит машина на рельсах, а также понимает, почему она производит такой шум-жесткие рессоры. Это уже элемент анализа, конкретного и точного. Может, это действительно не важно, что там испортилось в машине, а важно, что она остановилась посреди степи, просторной и широкой? И герои могут поговорить о смысле и назначении жизни? Но ведь и степь увидена общо и приблизительно: «Бесконечна была азиатская степь под палящим солнцем». И герои обмениваются стертыми фразами: «простор какой, закружиться можно!». Может, это действительно не важно, почему погиб человек? А существенно то, что погиб лучший друг Саши. И эта смерть-еще одно испытание на жизненном пути молодого человека. Обстоятельства гибели молодого шофера вынесены за скобки, а в кадре-крупным планом отношение Саши к этой утрате. Он отчаивается и винит прежде всего самого себя. В чайхане его утешают незнакомые узбеки. Чувствуешь общий смысл изречений-он, очевидно, в том, что это мудрые изречения. А в чем их конкретный, точный смысл, как они переводятся на русский язык? Это снова та частность, в которую фильм не посвящает зрителей. Там, где есть место и повод для анализа, сценарист и режиссер ограничиваются эмоциональным жестом героя: «Ведь мог же вернуться раньше!». Но будь Саша Агафонов шофером по профессии, а не просто по должности, присвоенной ему авторами на время картины, он, наверное бы, рассудил иначе. Если ломается домкрат, то человека, лежащего под колесом, спасти нельзя. Другой вопрос, что Саша стал бы винить себя за то, что взял в рейс старый, износившийся механизм, которому место давно среди металлолома. А еще стал бы мучиться вопросом, почему рессора сдала-вроде не должна была. Или она была слишком жесткой? Ну, хорошо, машина при выключенном моторе ползла, потому что местность была покатая. Но каким образом судьба человеческая в фильме перекатывается с такой легкостью из одного конца страны в другой? Каким внутренним мотором она движима? Ведь вот как странно бывает. В иных картинах случаются такие необыкновенные вещи: герой находит на асфальте десятку, выигрывает по лотерее автомобиль, встречает девушку, красивую и умную. Видишь же: случайно это. А авторы все равно стоят на своем: нет, закономерно. В этой картине авторы хотели бы убедить нас, что трагическая гибель нечаянна и непроизвольна. А все равно кажется: преднамеренна и произвольна. Может быть, потому что именно это трагическое обстоятельство позволяет авторам перебросить героя с юга на север. Но у Саши, кроме того, есть ясная жизненная программа: поездить, посмотреть, как в других местах люди живут. Это он решает на первой странице своей жизни. На третьей Саша уже твердо убежден, что смотреть научился. Предположим, что это так. На Севере Саша встретил женщину-красивую, обаятельную и замужнюю. Влюбился сразу и любил честно. А она все-таки ушла от него. И снова очередной перепад эмоций: герой собрал вещи, и вот он опять в поезде. Плацкартные пассажиры обсуждают его случай. «Женщины, они все такие. А что, ей семью разрушать? Он любил, скажи пожалуйста. А что муж любил ее-ему это безразлично». Следует еще с десяток реплик, но ситуация все равно остается неразгаданной.
Изложен случай, конкретный и частный, а поясняется-чрезвычайно общими сентенциями. Хотя здесь также место и повод для анализа, раздумий, углубления нашего жизненного опыта. И от фильма ждешь ответов. Ждешь остроты и резкости наблюдений. В картине есть узнаваемые жизненные ситуации, типы людей. Например, эта девушка, что вступает в фиктивный брак с Сашей, наивно-расчетливая, простодушно-откровенная в своем эгоизме. Естественно в этой роли держится Н. Величко, которой прежде непременно удавались характеры цельные и ясные. Это деревенский паренек, поразивший Сашу тем, что так уверенно спланировал свою будущую жизнь. Впрочем, о чем речь? Узнаваемы почти все встречные, попутчики, пассажиры этого фильма-путешествия. Узнаваема натура воспаленной жаром Средней Азин. Натура спокойного городка средней полосы России. Узнаваемы ситуации, проблемы, конфликты. Но обидно то, как ограничивают нас создатели картины в желании прибавить в знании, опыте, переступить границы общеизвестного и общедоступного. Может быть, драматург, намечая в своем сценарии жизненные коллизии, человеческие характеры, ведущие мотивы, полагала, что затем исследовательскую работу продолжат режиссер, оператор, актеры. В. Панова написала ремарки, задающие тон, настроение, отношение. Окрасила предметы и события лирически. Режиссер же, очевидно, счел художническую задачу также исчерпанной тем, что с симпатией отозвался об этих людях, об этой жизни, тем, что сообщил зрителям, какой простор открывается за околицей родного села, как жарко бывает на юге и морозно на севере, о том, как хорошо и прекрасно быть влюбленным, как горько и тяжко быть обманутым, наконец, о том, что Земля-планета круглая и подвижная. Для молодого Р. Эсадзе, дебютировавшего сравнительно недавно экранизацией платоновского рассказа «Фро», удивившего тогда сосредоточенным, неторопливым повествованием, пристально-напряженным вниманием к деталям и частностям, такая вот вялая, замедленно-лирическая манера изложения событий особенно неорганична. Актер Б. Руднев, исполняющий роль сокровенного парня Саши Агафонова, безукоризненно лоялен и доброжелателен к своему герою. И это все мысли и чувства, какими ограничивает себя на экране соавтор роли. Быть естественным и непринужденным в одной ситуации, непосредственным в другой-это удается актеру. Не удается обогатить характер героя собственной человеческой индивидуальностью. Что поделаешь, нам снова хочется частности, обязательной и удивительной, незаменимой и невосполнимой. И дело даже не в том, что фильм не открыл новых характеров, не приподнял целинные жизненные пласты. Понятно, характеры, как и законы природы, не открываются каждый день, в очередной работе. Но художническое подвижничество, как и научное, состоит, очевидно, в том, чтобы ежечасно и ежедневно расширять и углублять добытые знания. Любоваться законами, формулами-лишнее. Употреблять их в дело, на пользу-это главное. Горький называл литературу человековедением, а не человеколюбованием. Тип парня, замеченный Шукшиным, очень располагает к тому, чтобы на него засмотреться, им полюбоваться, за него порадоваться. Как он естествен и как органичен! Но нужна пристальность и направленность внимания. Необходимо деятельное участие в социальной судьбе человека. Мальчик идет за солнцем, юноша шагает по Москве. У них хорошее настроение оттого, что летний дождь прошел. Приятно посмотреть им вслед, проводить взглядом. Но почему бы не пойти следом? Летний дождь сменяется зимним снегом, хорошее настроение проходит и снова приходит. Люди вырастают или вырождаются, прозревают или коснеют в невежестве. И целые этапы в развитии целых поколений оказываются проваленными, незамеченными. Социальные связи и отношения «мальчиков» Розова и Аксенова, «юношей» Пановой в свое время не были прослежены до конца. Самой существенной задачей казалось тогда-выразить свои симпатии или антипатии. Слишком часто в наших картинах реальный и действительный мир подменяется заранее объявленным отношением к нему. Фильм Г. Поженяна, например, точно фраза, составленная из одних междометий и знаков препинания. Эмоциональное отношение-все, а мир-ничто. Простите за риторический вопрос, но что первично: впечатление о материи или сама материя? Из восторженного, горделивого чувства возникает конкретная и живая действительность наших дней или наоборот? Бывает, что художников упрекают в нежелании выражать определенно и ясно свои позиции. Точно школьников, увиливающих от выполнения домашних уроков. Но откуда взяться в ином фильме энергичной социальной позиции, если нет в нем энергичного социального анализа? Как тут требовать от авторов сильных гражданских эмоций? Выражать позицию легко, иметь ее-это труд, тяжелый и всегда сугубо индивидуальный. Нельзя думать, будто можно на протяжении всего фильма непринужденно скользить вдоль темы, а потом, на самом последнем рубеже ее, пробурить скважину, из которой бы фонтаном взметнулась жирная нефть, символизирующая гражданскую позицию автора. Финалы редко удаются в наших картинах. То их вовсе нет, то их сразу несколько на одну ленту. Финал бывает плох не потому, что он неправдив, а потому, что неподготовлен. В. Панова заканчивает историю Саши Агафонова очень обыденно. Саша вновь встречается с Лизой, бывшей своей женой. Они начнут свои отношения с чистой страницы, с новой верой друг в друга. В фильме несколько по-другому. Герои встречаются, но никаких реальных прогнозов на будущее режиссер не дает. Саша знакомится с еще одним деревенским пареньком, который смотрит на жизнь трезво и широко, который знает, что есть в жизни непреходящая ценность-труд. На такой философски элегической ноте и заканчивается фильм. Понятно стремление режиссера придать больший масштаб истории Саши Агафонова, укрупнить его жизненный опыт. Желание естественно, но не оправданно самим опытом. Слишком очевидна попытка режиссера выдохнуть воздуху из легких больше, чем набрано. Так получилось потому, что оказалось скудным социальное исследование. Саша Агафонов-это же материализованная доброжелательность прекрасных и порядочных людей. Это некий «перпетуум мобиле» в области морали и этики. Моделировать свои лучшие побуждения и светлые надежды, честные принципы и высокие мечты-занятие все-таки больше нравоучительное, чем нравственное. Нравственное-интересно. Нравоучения-скучны.