Земля отцов

После окончания Второй мировой войны старик отправляется с внуком на север-где-то под Ленинградом похоронен его сын. Они должны похоронить его в казахской степи-таков закон предков. Но добравшись до могилы, герои узнают, что он похоронен с теми, кто был с ним в последнем бою. Не потревожив могилы, старый казах и мальчик отправились в обратный путь…
На Всесоюзном кинофестивале в Ленинграде Елубай Умурзаков был назван лучшим актером.
Из журнала «Искусство кино». Анализируя стихи молодого казахского поэта Олжаса Сулейменова в книге «Ядро ореха», критик Л. Аннинский обнаружил три характерных признака его творчества-горячность, движение и абстракцию-как следствие плохо согласованного «яростно-импульсивного нутра сулейменовской поэзии с ее светлой рациональной головой». «Поэзии нужна естественность»-требует Аннинский и не находит ее у Сулейменова. Находит истины высокие, благородные, прекрасные-но тут же упрекает поэта в том, что они выражены назидательно и нравоучительно. Трудно спорить с этим утверждением, потому что тебе тут же могут предъявить несколько стихотворений, в точности подтверждающих этот тезис. Но еще труднее согласиться с ним, прочитав не эти несколько стихов, а все, что написано Сулейменовым. И тогда станет ясна ограниченность оценки критика, и тогда станет понятна не рационалистическая, а сугубо лирическая, идущая не только от ума, но и от сердца гражданственность поэта, и «кровавая пляска страстей» вполне естественно соответствует осознанной цели. В небольшом стихотворении «Возвращение» Сулейменов рассказал, как, возвращаясь из поездки по Ближнему Востоку-святым для каждого истинного мусульманина местам-он вспомнил вдруг, что забыл привезти священной пыли горсть-с полей аллаха.
Ждет не дождется бабушка Зала!
Не привезу-старуха будет плакать,
Но выход найден-в московской гостинице «Украина» опустошен цветочный горшок.
Земля везде, по-моему, священна,
Я рад тому, что выполнил обет.
Любой хаджа-обманщик и пролаза,
Не ахай, бабушка, чтоб нс накликать бед,
И не любуйся внуком, чтоб не сглазить!
Убережет от злобы и от зла,
От родичей недобрых, от обмана,
Священная московская земля,
Зашитая старухой в талисманы.
Нет нужды анализировать, что в этом стихотворении от горячности поэта, а что от рационалистической схемы. Образ священной земли, родной земли присутствует во всем творчестве Сулейменова. Причем земля эта не только Казахстан, но и вся Советская страна. Гражданская тема-не умозрительна, и торопливость, и горячность, и движение-нерв этой темы. Самое страшное зло для Сулейменова-ненависть между народами, подогреваемая часто религиозными догмами.
Я видел еврейские гетто в Европе,
Я вижу арабские гетто в Израиле,
Арабов на улице дети пинают,
За что вы того старика распинали?
Я видел индийские гетто в Китае,
В Америке видел китайские гетто,
По всем континентам Христосы скитались,
Впоследствии тихо распятые где-то.
С этой же темой поэт Сулейменов пришел в кино. В сценарии «Земля отцов» нет столь модных сейчас закадровых виршей, да и герои говорят на обычном прозаическом, бытовом языке. Поэт пришел в кино, но не загромождают экран псевдо-лирические пейзажи, нарочито усложненные монтажные ассоциации: освободив от выспренности своих героев, фильм отказался от выспреннего языка кино. Сценарий Олжаса Сулейменова воплотил в кинематографе Шакен Айманов-известный казахский актер и режиссер. Первые поставленные им фильмы подверглись в свое время резкой критике, два последних («Перекресток» и «Безбородый обманщик») были встречены более благожелательно. Эти работы показали возросшее мастерство Айманова, но, драматургически «гладкие», оба фильма не вышли за рамки просто профессиональных удач. В «Перекрестке» конфликт был надуманным: спасая одного человека-хорошего шофер санитарной машины убил другого-не очень хорошего. В «Безбородом обманщике» («Алдар Косе») была попытка выйти за пределы местной темы, попытка показать героя народного эпоса вопреки устоявшейся традиции-побежденным. Но смелости на это до последней части не хватило. В сценарии Сулейменова Шакен Айманов наконец-то встретился с драматургическим материалом, который искал долгие годы. Пересказ содержания не дает даже приблизительного представления ни о сценарии ни о фильме. Старик казах вместе с внуком в первое послевоенное лето едет в Ленинградскую область в деревню Носакино. В бою за эту деревню погиб сын старика, отец мальчика Баяна, здесь он похоронен. Старик решил перевезти прах сына на родную землю-так велит Коран, такова традиция. Что ж, скажем мы-темный старик, и, видимо, к концу фильма он будет перевоспитан. Но и старик не так уж темен, и задача фильма намного шире. Фильм Айманова-Сулейменова-философское размышление о том, что такое родина. Только ли то место, где ты родился, где жили предки твои и где ты сам будешь похоронен? «Человек должен знать свою землю, очаг, стан, дом, где родился, где кости предков!»-считает дед. Археолог, с которым старик встретился в пути, попытался убедить его, что понятие родины шире. Но его слова не достигли цели. Убеждает старика жизнь. Фильм построен как цепь эпизодов-это встречи на пути деда и внука, встречи с людьми, с Россией, пережившей войну. И то, что старик не сможет осуществить свое намерение, а Баяна не станут называть Ер-Баяном, потому что он не привезет на родную землю прах отца, погибшего на чужбине (сын старика похоронен в братской могиле)-не стало трагедией ни для старика ни для юного казаха. Старик в своем путешествии сам постиг, что Родина-нечто большее, нежели родной очаг. Не все удалось Айманову-режиссеру. В некоторых эпизодах не чувствуешь лирики сулейменовской поэзии. Неточен выбор актеров на роли русских персонажей: приблизительна, в чем-то режет слух их речь. Молодой оператор Мурат Айманов-поэтически снявший родные пейзажи Казахстана, журчащие ручьи, счастливого всадника, скачущего за эшелоном, ту безбрежную даль степи, что делает слабого человека песчинкой в бескрайнем просторе, а сильного еще сильнее, в российских пейзажах становится по-школьному робок и неуверен: вместо почерка-чистописание. Мы не ощущаем боли поэта за искореженную землю, за разрушенные города и села. Один из наиболее сильных эпизодов фильма-встреча деда с чеченцем, тайком, на крыше вагона едущим из Казахстана на Кавказ. Трагедия этого человека здесь как бы спорит с философией деда. «Зачем туда один едешь, весь твой народ здесь?»-спрашивает чеченца казах. В этих словах-противоречие самому себе и путь для будущего прозрения. Когда старик поймет, что он не только казах, что он-советский гражданин, что его народ-это и русские, и чеченцы, и белорусы, и карачаевцы, ему незачем будет увозить прах сына-героя с родной земли. Чувство родины объединяет всех советских людей. Чувство земли единой, что вошло в нашу жизнь за пятьдесят лет-вот о чем весь фильм, хотя об этом не произносят в картине громких фраз и высоких слов. Отец солдата Махарашвили из фильма Чхеидзе-родной брат старика-отца солдата из фильма Айманова. И этот образ, созданный народным артистом республики, ветераном казахской сцены и казахского кино Блюбаем Умурзаковым-определенная удача фильма. Трудный характер, резкий, грубоватый, недоверчивый-за всем этим интерес к незнакомым людям, к чужому быту. Герою Умурзакова не все еще понятно до конца, но в нем есть стремление понять, и это дорого. Жаль, что авторы в последней трети картины как бы теряют старика, и одиссея проходит для нас опосредствованной через внука, рассказывающего эту историю. Можно говорить об актерском таланте и шестнадцатилетнего Мурата Ахмадиева, создавшего обаятельный образ Баяна, паренька умного и честного, который любит своего деда и во многом не понимает его. Сколько трагической простоты в его рассказе о том, как плакал дед, как плакали все соседи, получив похоронную на отца, и как он не мог себя заставить плакать: «Мне стыдно, что я не плачу, отец все-таки. Я спрячусь, слюнями щеки намажу и хожу, они высохнут, опять мажу. Они быстро высыхают». Слезы высохли на лицах, но остались незаживающие раны в человеческих душах. Война унесла миллионы жизней. Пролитая кровь, братские могилы стали символом мужества и верности советских людей любой национальности. Фильм «Земля отцов» родился из небольшого стихотворения «Одна война окончилась другой». Я приведу его в отрывках:
Решил старик, застенчивый, угрюмый,
Проехать пол-страны с голодным внуком,
Чтоб разыскать средь тысячей могил
Могилу сына.
Дед не разрешал
Сынам своим лежать в чужой земле,
Дед помолился, пожевал насвая,
А я глазел на глиняную землю,
Она была, земля, почти такою,
Как наша,
Только мокрой. Я запомнил.

И женщины вдруг обступили деда,
Та, что была с румяными щеками,
Сказала, я запомнил, разве можно,
Здесь восемнадцать человек лежат.
В финале фильма у памятника на братской могиле мы деда не увидели-он отстал от поезда, и первым пришел туда Баян. И мы понимаем, что остановило деда не то, что невозможно найти останки сына в братской могиле, а нечто другое. То, что заставило сына погибнуть за незнакомую ему деревню с не очень звучным названием Носакино.